Внезапно о больном

К настоящему моменту нужно быть непроходимо упрямым, чтобы не признавать очевидный факт – писательство, как профессиональная деятельность, мертво. И давно. Писательство, как в старь, стало уделом избранных – людей обеспеченных, не отягощенных необходимостью изо дня в день трудиться, зарабатывая себе на пропитание. Счастливые исключения, люди, зарекомендовавшие себя десяток-другой лет назад, прочие отдельные случаи, как обычно не в счет. Потому что жить гонорарами, выпуская книгу раз в год-три, практически невозможно.
Это не плохо и не хорошо, просто таков мир в данный момент. Положение может когда-нибудь измениться, а может и нет. Книги, к счастью, продолжают писаться и сейчас. Кто-то строчит по три-пять книжонок в год, поставляя на рынок буквенный метадон. Но и это, скорее всего, перестанет обеспечивать хоть какой-то уровень дохода.


Мне, как человеку, который и не мыслит себя без писательства, должно быть обидно из-за сложившегося положения. Но мне на удивление, все равно. Роман, написанный несколько лет назад, так и не был издан. Что, в общем-то, к счастью. Потому как книжка средней паршивости. И, если лет тридцать назад еще можно было бы на что-то рассчитывать, то сейчас, я, боюсь, не удержался бы от слез, увидев, как «Лабиринт» предлагает мое творение в подарок за какую-то покупку.
Тем не менее, я не остановлюсь. Пусть скоро год, как я не написал «по-серьезному» ни строчки. Следую заветам великих – можешь не писать, не пиши. Вот я и не пишу. Но обязательно буду, как только сил у меня будет оставаться чуть больше, чем нужно для того, чтобы пялиться в экран и нажимать на кнопки. Когда-нибудь. И не имеет значения, издастся книга или нет, увидит ли ее вообще хоть кто-нибудь, кроме самых близких. У меня попросту нет выбора, я не могу иначе.
И в этом тоже есть свои плюсы. Пока что мне остается эссеистика. Великий жанр, юдоль обиженных и оскорбленных, бухта бездарности и сокровищница развлечений. Он прекрасен своей свободой. Легкая небрежность и недоработки как элемент стиля. Отсутствие структуры как новый подход к структурированию. Бессмысленность и претенциозность как пост-пост-постмодернизм. Чистый восторг. Я писал эссе для одного портала в свое время. Кроме восторга получал еще и неплохие деньги. Но портал схлопнулся именно по причине своей ненужности. Я писал на Лепрозорий, но я поднимался по заумной лестнице, а Лепрозорий с гиканьем катился в бездну адюльтера высокодуховной социальной сети и форума. На какой-то ступеньке мы встретились и разошлись навсегда. Мозголомные коктейли из личных ассоциаций, культурных отсылок и всякого отсутствия приличного смысла так и не были никуда вылиты. Тоже, в общем, хорошо. Это учит.
Раз у меня пока нет сил, чтобы превращать свечи в молнии, то я буду лить слова на мельницу бытия без претензий и громких заявлений. Если кто не понял, то вот таким замысловатым образом я предупреждаю, что в этом блоге будут без предупреждения появляться сомнительного качества тексты. Я измышлял отдельную площадку, но так и не измыслил. Потому как отдельная площадка требует регулярности и претензий. Сейчас для меня это слишком амбициозно. И разве блоги сейчас живы, м? Хватит ли у меня силы воли регулярно строчить что-то на кладбище слонов, осознавая полную, безбрежную безнадежность этого занятия? Особенно учитывая, что у меня порой не хватает инициативы потратить пятнадцать минут и выложить новые фотографии. Если ответ требуется, то поздравляю, вы – тугодум.
Я хотел настрочить о благосклонности подписчиков (как можно-то, аж оторопь берет), но раздумал. Я не блоггер, в конце концов, чтобы униженно восхвалять читателей и унижать собственное содержимое. Миниатюрки и сопредельное все равно были останутся основным в этом бложике. Никакой регулярности же, м?
P.S. Я пожалею об этой публикации уже через две минуты. Своеобразная игра – успеть выложить, пока чувство неловкости не стало слишком сильным. Иначе Ctrl+A и Del.